— А, это твой кузен, так понимаю, Гарри? — Мистер Уизли предпринял ещё одну мужественную попытку завязать беседу.

— Да, — подтвердил Гарри. — Это Дадли.

Гарри с Роном переглянулись и тут же поспешно отвели взгляды — желание расхохотаться становилось неодолимым. Дадли по-прежнему держался за свой зад, словно боялся, что тот отвалится. Мистер Уизли искренне заинтересовался столь необычным поведением. Судя по его тону, мистер Уизли принимал Дадли за безнадёжного психа, точно так же и Дурсли полагали сумасшедшим его самого, хотя мистер Уизли всем своим видом внушал скорее симпатию, нежели страх.

— Хорошо провёл каникулы, Дадли? — поинтересовался он участливо.

В ответ Дадли заскулил. Его руки ещё теснее сомкнулись на массивном заду.

Фред и Джордж с чемоданом возвратились в гостиную. Войдя, они огляделись и обнаружили Дадли. Их лица расплылись в одинаковых коварных улыбках.

— Ага, хорошо, — сказал мистер Уизли. — Ну, нам пора…

Он засучил рукава мантии и достал волшебную палочку. Дурсли при этом как один прижались к стене.

— Инсендио! — приказал мистер Уизли, направив палочку на провал в стене за собой.

В камине сейчас же вспыхнул огонь, затрещав так весело, будто он горел там уже часа два.

Мистер Уизли вынул из кармана маленький, затянутый шнурком мешочек, развязал, взял щепотку порошка и бросил в пламя — оно с гулом взвилось вверх, став при этом изумрудно-зелёным.

— Ты идёшь первый, Фред, — распорядился мистер Уизли.

— Иду, — согласился Фред. — Нет, постойте…

Из его кармана выпал пакетик со сладостями, и по всему полу разлетелись большие конфеты в пёстрых обёртках.

Фред их бросился подбирать, рассовывая по карманам, потом, бодро помахав Дурслям рукой, подошёл к камину и шагнул прямо в огонь, крикнув: «Нора!» Тётя Петунья судорожно охнула. Раздался свистящий звук, и Фред исчез.

— Теперь ты, Джордж, — сказал мистер Уизли. — И возьми чемодан.

Гарри помог Джорджу занести чемодан в пламя, поставив его стоймя. И вот, скомандовав: «Нора!», под тот же свист Джордж пропал.

— Рон, ты следующий.

— Увидимся! — весело кивнул Рон Дурслям. Он улыбнулся Гарри, вошёл в огонь и последовал за братьями.

Остались Гарри и мистер Уизли.

— Ну… до свидания, — простился Гарри с Дурслями. Те в ответ не вымолвили ни слова. Гарри направился к камину и уже было ступил на край очага, но мистер Уизли протянул руку и вернул его обратно. Волшебник в изумлении смотрел на Дурслей.

— Гарри сказал вам «до свидания». Вы разве не слышали?

— Да неважно, — шепнул ему Гарри. — Правда, мне всё равно.

Но мистер Уизли не убирал руки с его плеча.

— Вы не увидите племянника до следующего лета, — произнёс он с мягким укором. — Право, стоит попрощаться.

На лице дяди Вернона вновь проступило бешенство. Для него было откровенной мукой выслушивать поучения о хороших манерах от человека, который только что снёс полстены у него в гостиной.

Но взгляд его маленьких глазок быстро скользнул по волшебной палочке, которую мистер Уизли по-прежнему держал в руке, и дядя Вернон возмущённо проклокотал: «До свидания».

— До встречи, — ответил Гарри, уже занося ногу над зелёным пламенем, от которого веяло приятным теплом, но в этот момент позади раздалось сдавленное мычание и грянул вопль тёти Петуньи.

Гарри обернулся. Дадли больше не стоял за спинами родителей. Повалившись на колени возле кофейного столика, он брызгал слюной и давился какой-то склизкой лиловой штукой примерно в фут длиной, вылезавшей изо рта. После секундной растерянности до Гарри дошло, что лиловая диковина — это язык Дадли, и что перед ним на полу лежит пёстрый конфетный фантик.

Бухнувшись наземь рядом с Дадли, тётя Петунья ухватилась за конец неимоверно разросшегося языка и попыталась выдернуть его изо рта — ничего удивительного, что Дадли взвыл и заплевался ещё сильнее, стараясь отпихнуть её прочь. Дядя Вернон орал и размахивал руками. Мистеру Уизли пришлось перекрикивать его, чтобы тот смог услышать:

— Не волнуйтесь! Я это сейчас поправлю!

Он кинулся к Дадли с поднятой волшебной палочкой, но тётя Петунья, заголосив ещё пронзительней, бросилась на Дадли сверху, защищая его от мистера Уизли.

— Но послушайте же, вы! — отчаянно убеждал их мистер Уизли. — Это очень простой фокус… Виновата конфета… Мой сын Фред — он завзятый шутник… Это всего лишь заклятие Обжорства… По крайней мере, похоже на то… Пожалуйста, успокойтесь, сейчас всё будет в порядке…

Но вместо того чтобы успокоиться, Дурсли перепугались ещё больше. Тётя Петунья, истерически рыдая, всё дёргала Дадли за язык, словно решила оторвать его вовсе. Дадли задыхался под двойным натиском языка и родной матери, а дядя Вернон, окончательно утратив самообладание, схватил с серванта фарфоровую статуэтку и что есть силы запустил ею в мистера Уизли — тот увернулся, и фигурка вдребезги разлетелась среди развалин камина.

— Ну что вы, в самом деле! — сердито воскликнул мистер Уизли, грозя ему волшебной палочкой. — Я же хочу вам помочь!

Взревев, как раненый гиппопотам, дядя Вернон взялся за следующую статуэтку.

— Гарри, ступай! Сейчас же! — приказал мистер Уизли, направив волшебную палочку на дядю Вернона. — Я тут разберусь!

Гарри было жаль пропускать такое веселье, но вторая фигурка, пущенная дядей Верноном, едва не зацепила его левое ухо, и он счёл, что разумнее будет предоставить мистеру Уизли разрешать ситуацию. Оглядываясь через плечо, он вошёл в огонь и произнёс: «Нора!». Последнее, что он успел увидеть, был мистер Уизли, взорвавший волшебной палочкой третью фигурку в руке дяди Вернона; завывающая и навалившаяся на Дадли тётя Петунья и язык Дадли, разлёгшийся подобно гигантскому скользкому питону. В следующую секунду Гарри со страшной скоростью закружило, и гостиная Дурслей сгинула в потоке зелёных огней.

Глава 5

«Ужастики умников Уизли»

Гарри кружило всё быстрее и быстрее, руки прижало к бокам, неясные очертания каминов вспыхивали, проносясь мимо — его стало мутить, и он зажмурился. Почувствовав, что движение наконец замедляется, Гарри выбросил вперёд руки и остановился как раз вовремя, чтобы не выпасть ничком из очага в кухне Уизли.

— Съел он её? — возбуждённо спросил Фред, протягивая Гарри руку и помогая встать на ноги.

— Да, — ответил Гарри, отряхнувшись. — А что это было?

— Ириски «Гиперязычки», — сияя, объяснил Фред. — Мы с Джорджем изобрели, всё лето искали, на ком бы попробовать…

Крохотная кухня задрожала от смеха. За выскобленным деревянным столом рядом с Роном и Джорджем сидели ещё двое рыжих — Гарри их никогда прежде не видел, но сразу сообразил: конечно, это Билл и Чарли, старшие братья Рона.

— Как дела, Гарри? — спросил тот, что сидел ближе, улыбаясь и протягивая широкую ладонь.

Пожимая её, Гарри ощутил под пальцами мозоли и волдыри — значит, это Чарли, работавший с драконами в Румынии. Сложением Чарли напоминал близнецов — коренастый и пониже, чем Перси и Рон, — те были худые и долговязые. Широкое добродушное лицо, обветренное и такое веснушчатое, что казалось загорелым; руки мускулистые, и на одной — большой свежий след ожога.

Билл тоже поднялся и, улыбаясь, пожал Гарри руку. Вот кто явился для Гарри полной неожиданностью. Гарри знал, что Билл работает в волшебном банке «Гринготтс», что он был старостой школы «Хогвартс», и Гарри представлял его подобным Перси — блюститель правил и любитель командовать. Однако Билл был по виду крутой — другого слова не подберёшь, — высокий, длинные волосы собраны сзади в «конский хвост», в ухе — серьга, что-то вроде клыка на цепочке, одежда такая, что больше к месту на рок-концерте, и, кроме того, ботинки сделаны не из обычной кожи, а из драконьей.

Не успел завязаться разговор, что-то негромко щёлкнуло за плечом Джорджа, и в кухне наконец появился мистер Уизли. Таким сердитым Гарри ещё никогда его не видел.

— Это было совсем не смешно, Фред! — загремел он. — Что такое, скажи на милость, ты дал этому бедному мальчику-маглу?